Рождество — это когда уезжают друзья.
Они слетаются ежегодно, со всех концов страны, сквозь непогоду и декабрьскую тьму — на свет новогодних огней. А к Рождеству уезжают. И остаются чуть потускневшие гирлянды, недопитые напитки, начинающие осыпаться ёлки.
Должно, казалось бы, оставаться чувство одиночества — друзья уехали.
Рождество — Одиночество?..

Но тем сильнее, пожалуй, именно в Рождество чувствуешь близость самых близких и ценность того, что самые-самые дорогие — рядом.
И нет тогда тёмной пустоты за окном вагона, нет холодной бездны под брюхом самолёта. Есть ощущение домашнего тепла, будто обнимают тебя, а имя той, кто обнимает — семья. И она большая и добрая. И ты благодаришь друзей, машешь им вслед, и крепче обнимаешь близких, и крепче врастаешь в землю, и нервами чуешь корни.
А мама прислала трогательную открытку про Ангела, который входит в дом, и говорит, что Он — навсегда, и что принёс он с собой Здоровье, Любовь и всё, что так нужно всем нам, в чём наше естество, о котором мы позабываем, пропадая в полуязыческой круговерти светского Нового года.
Забываем, что Рождество — Естество.

И так естественно почувствовать на щеке слезу — тёплую, как мамина рука. И так естественно — вспоминать своё детство, понимать и чувствовать любовь к родителям.
Чувствовать — как в детстве, светло и радостно.
Понимать — что всё-таки точно так, как в детстве, ты никогда уже этого почувствовать не сможешь. Потерял что-то. Да просто — вырос. И остались только волшебные Рождественские дни, когда можно, и даже полное право имеешь побыть маленьким. Хотя бы на несколько мгновений повернуть время вспять. Можно ведь? Можно ведь?..
Рождество — Детство.

…Нежно и мягко улыбается старая-старая гирлянда, на которую ты с непонимающим слепым восторгом смотрел, будучи ещё совсем крошечным младенцем. Она помнит твой первый Новый год, знавала родителей молодыми, застала дедушку, бабушку, и даже тех, кого ты сам не застал и кто для тебя — семейная легенда. Эта гирлянда и сама — легенда. Она не похожа на современное безумие китайского ширпотреба — навязчивое, многоцветное, крикливое. В её огнях живёт тихое чудо. С неё всегда начинается мой Новый год. Она вторит волшебному свету Рождества.
Рождество — Волшебство.

Именно сегодня, словно волшебство, чувствую почему-то течение времени. Оно стремительно медленное и оглушительно тихое, и я не знаю, какой подобрать к нему глагол: течёт, летит, шествует? Движется — так, пожалуй. Или просто — повсюду оно сегодня, глубокое и прохладное. Сегодня, мне кажется, по-настоящему начинается новый год. Новогодняя ночь, кажется, и не в счёт, потому что за шумом салютов и салатов мы слепы и глухи. Жжём бумагу, бросаем её в бокалы, пьём, едим, забываемся. И забываем. Может быть, самое главное забываем. Главный праздник — позабыли. Отбросили его на периферию, и помним теперь только то, что послезавтра надо на работу, и поскорее бы всё закончилось.
Сегодня время вон как шумит. А мы взяли и слушать разучились.

О Естестве забыли. О Детстве. О Волшебстве.
О том, что Рождество — Христово.

Дай Бог, чтобы я ошибался.
Простите меня.

С Рождеством Христовым! С Рождеством!